Записки о Латинской Америке(часть 35.) - В гостях у русских староверов Боливии. Глава II.

18 марта 2016.

Тарас позвал меня в комнату деда Степана, и тот поведал о том, как все начиналось: «Мои родители жили в Сибири, но потом поселились на Дальнем Востоке. В 1930-е годы коммунисты начали поджимать - мы переехали в Китай.» Но и в Китае у староверов не сложилось с коммунистами: только успели обустроиться на новом месте, и вот пришлось перебраться в Гонг-Конг. Одна из дочерей деда Степана родилась там, и даже пытается сейчас получить паспорт Гонг-Конга. Кстати, российские паспорта есть у всех жителей Тоборочи, хотя почти все, в отличие от деда Степана, родились уже в Южной Америке. Об этом рассказал не дед Степан, а Татьяна и Арина Степановна. Представители российского консульства сами привезли паспорта в деревню! Из Гонг-Конга старообрядцы ушли на корабле при поддержке некой организации, помогавшей беженцам. У русских имелось несколько вариантов тех мест, где они могли поселиться. Кто-то из них отправлялся жить в Северную Америку, а кто-то — в Южную. Староверы, выбиравшие Латинскую Америку, попадали, как правило, в Бразилию, а оттуда уже расходились по разным уголкам континента. Правда, это был постепенный процесс. Вначале долго обживались в Бразилии. По словам деда Степана, «деньги на покупку бразильской земли» выдала та же организация, что помогла староверам перебраться через океан. А вот землю в Боливии, на которой появилась деревня Тоборочи, купили уже на собственные средства.

 «Тоборочи — это боливийское слово, не русское. Так называлось это место. Мы купили 370 Га земли. Здесь раньше все было покрыто лесом, но мы расчистили.»

Когда дед Степан говорил про Бразилию, то упоминал ту же площадь в 370 Га — возможно, он ошибся в одном из случаев. «Из Бразилии некоторые потом уезжали в Орегон(США)» - продолжал дед Степан, - «Но там у староверов — грехопадение. Когда узнали об этом, то многие перестали переселяться в Орегон, и вместо этого поехали в Боливию.» В Тоборочи староверы поселились в 1979 году. Изначально здесь жили семьи с двумя фамилиями — Мурычевы и Басаргины. В нынешнее время есть конечно и другие: Калугины, Рефтовы, Ануфриевы, Черемновы, Зайцевы, Молодые(это тоже фамилия). Девушка пятнадцати лет по фамилии Зайцева присутствовала среди учеников школы в Тоборочи, когда я общался с ними, и рассказала, что ее дед пытался переехать обратно в Россию, но потом вернулся.

Позже нашу беседу с дедом Степаном прервали его родственники и соседи, которые целой группой пришли навестить старика. Почти не помню, о чем именно они говорили с дедом, но в какой-то момент я снова посмотрел на все взглядом стороннего наблюдателя и в очередной раз не поверил в реальность увиденного: архаичная одежда этих людей, их русский язык, полный диковинных сочетаний, сама обстановка комнаты с ее старинными книгами и иконами... «Ведь это в самом деле происходит со мной - я очутился в начале прошлого века в России, и это не реконструкция, а отколовшаяся часть той навсегда потерянной эпохи», - подумалось мне. Молча смотрел на всех с восхищением и любопытством. Наконец, не выдержал собственного восторга и вмешался в разговор. Спросил староверов про то, как они относятся к современной медицине и существуют ли какие-либо религиозные запреты на ее применение. Те ответили, что современную медицину и услуги докторов использовать разрешается. Задал вопрос о том, употребляют ли староверы какие-нибудь травы для самостоятельного лечения. «Лекарственных трав, как в России, тут нет» - сказал старовер, и почти сразу добавил: «Трав-то тут много, но мы их всех не знаем». Интересно, а сколько времени требуется народу для формирования медицины, основанной на применении трав местного происхождения? Века, тысячелетия? В случае со староверами Боливии нескольких десятилетий не хватило. Возможно, скорость получения знаний подобного рода зависит от разнообразия растительности, поскольку в большем количестве видов ориентироваться труднее. Тропический климат низин провинции Санта-Крус вполне способствует изобилию природного мира. Такой мне видится ситуация с традиционной медициной. Более подробным исследованием данной темы я не занимался. Скорее всего, потребности в изучении лекарственных растений у староверов просто нет, а иначе они могли бы изучить их по книгам, а не только на основе собственного опыта, и сделали бы это быстро. Что касается освоения земель для получения продуктов питания, то здесь, как мы видим, за полвека русские достаточно хорошо освоились. Для внутреннего потребления выращиваются разнообразные фрукты, овощи, на продажу — соя. Также в деревне занимаются пчеловодством. Однажды Тарас показывал мне улей. Еще до того, как к деду Степану пришли гости успел у него спросить, приходилось ли ему когда-нибудь участвовать в охоте на медведя. Он ответил, что в медвежьей охоте участия не принимал, но медведи водились даже в Китае, куда они переехали с Дальнего Востока. Дед Степан невзначай поинтересовался, на каком корабле приехал в Южную Америку я и где собираюсь поселяться...

Второй причиной постоянных путешествий старообрядцев являются не какие-либо враги, а просто тяга к странствиям как таковым. Зачем иначе даже в нынешние спокойные времена некоторые староверы Тоборочи задаются вопросом: «А не лучше ли было нашим предкам на Родине?». Так же, как прежде староверы уходили из России все дальше и дальше, то теперь некоторые из них устремляются обратно. Несколько семей староверов в нашу эпоху покинуло Южную Америку, переселившись на Дальний Восток, который до этого они знали только по рассказам родителей. По сообщениям тех, с кем удалось связаться, в России им приходится нелегко. Теперь, если у кого-нибудь из старообрядцев возникает желание попытать счастья на исторической земле, то соседи советуют такому человеку, если он и вправду решится ехать, по крайней мере оставлять шанс вернуться обратно — не продавать всю землю. Предположение о том, что в душе некоторых оседлых земледельцев «пробуждается странник» появилось у меня не само по себе, а в результате обсуждения этого вопроса по инициативе самих старообрядцев. Арина Степановна рассказала о том, что некоторых староверов, которые, казалось бы, хорошо обжились на новом месте, почему-то снова тянет в путь. Третья возможная причина расселения староверов — большие семьи. Дети становятся старше, создают свои семьи, и им требуются новые земельные участки, а поскольку хозяйство староверов основано на освоении огромных площадей земли, то приходится искать новые территории. Это послужило одной из главных причин переселения из Бразилии в Боливию и поиска новых мест в самой Бразилии. И, наконец, четвертая причина — она связана с непосредственным участием России, поскольку официальные лица нашей страны сами предлагали староверам программу переселения на их историческую родину. Некоторые из старообрядцев, подумывавших об отъезде, восприняли идею с энтузиазмом.

На фото вверху - мандариновое дерево. Плоды мандарина в момент моего посещения деревни были хоть и зелеными снаружи, но красными - внутри,  очень сладкими и вполне пригодными в пищу. На фото внизу - маниок.

Вечером Тарас позвал в рыбный цех, где мне пришлось наблюдать процесс разделки рыбы, а также непосредственно участвовать в нем. Староверы разводят в прудах такие породы рыб, как «сабало» и «паку». Рыба попадает в цех с улицы через окошко. Вначале она пребывает в большой ванне, а затем оказывается на разделочном столе. В разделке участвовали: Тарас, Арина Степановна, я и наемные боливийские работницы. Последние, обыкновенно, выполняют большую часть работ по разделке рыбы. Почистить громадную скользкую рыбину — не самое безопасное дело. На мне были перчатки, и все равно несколько раз я случайно колол себя то ножом, то рыбьими костями. Даже у куда большего профессионала в этом деле, Тараса, иногда возникают раны и порезы. Он их никогда не обрабатывает антисептиком, будучи уверенным, что все само собой заживет и без обеззараживания. Рыба помимо внутреннего потребления также отправляется на продажу за пределами деревни.

19 марта 2016.

На следующий день мы снова пришли помогать в разделке улова. Лучше всего это получалось у Тараса, так как я чищу слишком медленно. Вдруг приехал джип. В кузове лежали мешки с рыбой. Ее разгрузили и с помощью специального приспособления отправили через окошко в рыбный цех, поливая перед этим водой из шланга. Водитель-боливиец должен был вернуться на пруд за новой партией рыбы, и Тарас договорился с ним о том, чтобы взять и нас. Мы забрались в пустой кузов и помчались через поля. Кругом все так восхитительно зеленеет — деревья и травы. Только сегодня я понял, насколько в самом деле велики владения староверов. Эта земля принадлежит им по праву собственности, они и никто другой здесь хозяева. От горизонта до горизонта — все это русская земля, это Русь, просто далеко от матушки-России! Вскоре впереди раскинулись глади четырех рукотворных озер. Тарас указал на дом, стоящий в отдалении от нас на берегу: «В этом доме самый богатый старовер живет. Ему принадлежит роща с деревьями ''тека'', а также эти озера и рыба в них!». В одном из озер, в отличие от остальных, воды было мало. Тарас сказал, что ее специально спустили, ибо так проще вылавливать рыбу. Пруд изначально вырыли таким образом: после спуска воды сухой прежде всего оказывается его центральная часть. На дне озера по периметру проделана широкая канава, где собираются остатки воды и скапливается вся рыба. Вслед за этим приходят люди с длинными сетями и совместными усилиями вылавливают ее. Для этой работы также, как и в рыбном цеху, нанимаются боливийцы. Проехав между двух озер, мы продолжили движение по берегу того водоема, где сейчас проходила рыбалка — вернее, она уже завершалась. Несколько человек, находясь по-грудь в воде, подвели сеть к берегу, с которого другие боливийцы принимали рыбу в мешки. Вся одежда рыбаков конечно же была мокрой и в грязи, но потрудились они на славу. Часть улова боливиец выпустил в соседнее озеро — для размножения ее там. В этом же озере он начал мыть грязные от рыбы и ила мешки.

После фотографирования и съемки видео мы снова залезли в кузов и проехали чуть-чуть назад, к навесу, под двухскатной крышей которого сложены мешки с пороро(такие же — в ангаре, где обрабатывают сою). Пороро - корм для рыбы, сделанный из сои и кукурузы. Он напоминает попкорн и готовится примерно таким же образом: соя с кукурузой для этого нагреваются. Питание рыбам выдается три раза в день. При мне Тарас высыпал в озеро целый мешок пороро. Спокойная поверхность воды забурлила от ртов, набросившихся на еду. Затем Тарас взял большой сачок и залез с ним в другое озеро, где только что закончилась большая рыбалка и, казалось бы, рыбы больше нет. Ему все-таки удалось кое-что выловить: после пятнадцати минут прогулок с сачком по водоему Тарас вернулся с большой рыбиной. На ужин Татьяна Степановна зажарила ее специально для меня, так как у староверов продолжался пост и им такое есть нельзя. Кроме того, мне принесли целый кувшин мангового сока со льдом, рис и овощи. Татьяна Степановна накрывала стол со словами: «К вам идет ресторан!» Кстати, на завтрак тоже был целый кувшин мангового сока, и еще - пирожки с рисом и фасолью.

Манго в Тоборочи заготавливается в период появления плодов дерева манго. Как сообщил Самон, это происходит раз в год: «Дерево начинает цвести в декабре, а потом возникают плоды. Они падают, и на земле их столько, сколько сейчас листьев. Манго лежит, а потом сгнивает, так как, наевшись им, никто уже не может есть его снова». Часть манго сохраняют в морозильнике, но места в нем не хватает. В момент моего приезда сезон сбора этого фрукта уже прошел, но именно благодаря заморозке мне выпало счастье получить угощение в виде сока. Во дворе деда Степана и его дочери Татьяны Степановны — несколько высоких деревьев манго. Поздним вечером выяснилась одна интересная особенность. Сегодня староверы затопили баню, и, когда я пошел в нее париться, то по дороге обнаружил отсутствие куриц в курятнике. Весь день они с шумом носятся по нему, а теперь вдруг стало очень тихо.

«Куда пропали курицы?» - спросил я Тараса и Самона.

«Так они спят на дереве манго!» - ответили мне.

«Не может быть!»

«Смотри!» - сказал Тарас, и швырнул на верхушку дерева дубину. Наверху поднялся переполох! Оказывается, все ветви облюбовали для сна курицы. Каждый вечер они залетают туда вместе и ночуют! Несколько раз днем приходилось наблюдать, как Тарас и Самон берут в руки куриц, а затем подбрасывают их в воздух. Делалось это без всякой видимой причины, только лишь забавы ради. Мне хоть и было жаль птиц, но те отнюдь не выглядели беспомощными: оказавшись в воздухе, в нескольких метрах над землей, они успевали расправить крылья и совершить мягкую посадку.

В бане сегодня попарились отлично. Чтобы она лучше затопилась, Тарас плеснул пару раз в печку бензин. В этой парной — много дыма, он щиплет глаза, но хлестаться эвкалиптовыми вениками здесь все равно здорово!

20 марта 2016.

Утром курицы спустились с дерева манго на землю, и одна из них забежала в дом. Забравшись на вентилятор, начала кудахтать. Когда я вошел в комнату, она спрыгнула с него и понеслась прочь. Спустя некоторое время, из соседнего помещения донесся возмущенный голос Татьяны Степановны, обращенный к Тарасу: «Убери этот срам!». Затем он подошел ко мне и, едва сдерживая смех, рассказал: «Курица забралась на кровать и снесла яичко». Будет ошибкой считать, что жизнь староверов скучна. На самом деле, она полна интересных и веселых моментов. Рядом с одним из домов мне довелось сфотографировать очаровательный забор — только в русской деревне, где бы она ни находилась, мог появиться такой. На нем, на фоне кокосовой пальмы сушились сапоги и еще кое-что, а также стояла лопата. Считаю это одной из лучших своих фотографий(см. первое фото первой главы статьи о староверах).

На фото вверху и внизу - дерево манго.

Приведу список некоторых слов, услышанных в речи русских деревни Тоборочи в Боливии. Часть из них имеют русское происхождение, часть — заимствованы из испанского языка. Как я уже писал, старообрядцы даже в разговорах между собой иногда вдруг переходят на испанский, которым владеют в совершенстве так же, как и русским. На основе некоторых испанских слов они создали свои, имеющие русское звучание. Одно слово, «грэй», которым здесь обозначают грейпфрут — мне не ясно до конца, из какого языка оно образовалось(возможно, именно от всем знакомого в России «грейпфрут», которое в свою очередь — от иностранного слова).

Русские слова и их аналог в современном русском языке большой России:

Спаси Христос - спасибо.

Лясопед — велосипед

Исць — есть

Бутины — обувь

Пристал — устал

Заснимать - фотографировать

Фижон — фасоль

Сестринка — сестра

Лиможка - мандарин

А вот слова, заимствованные из испанского языка, но произносимые на русский манер:

Желадера(от исп. heladera) — холодильник.

Камьон(от исп. camion) — грузовик

Фармасия(от исп. farmacia) - аптека

Карговать(от исп. cargar) — заряжать

Сапата(от исп. sapatos)— так называют мелкую черную рыбу(насколько понял, не конкретный вид, а общее название для черных рыб малого размера).

Патка(от исп. pata и рус. «утка») - в отрывке про охоту уже говорил, что так именуют утку.

В деревне Тоборочи старообрядцы построили храм. Только называют они его не «храм» или «церковь», а «моленная». Сегодня — воскресенье, и все жители собираются в моленной вечером для совместной молитвы. Я поинтересовался, одобрят ли и моё присутствие там. К счастью, мне разрешили, но с определенным условием — если пообещаю придти без камеры. Ничуть не удивился подобной просьбе — с самых первых дней в деревне пришлось уяснить, что к моленной у старообрядцев особенное, благоговейное отношение. Здание моленной построено из дерева, не имеет ни куполов, ни крестов. Есть один главный вход с лестницей и верандой. Моленная расположена во фруктовом саду. Рядом со входом растет джек-фрут. Как-то Тарас предложил съесть пару плодов, и мы пришли сюда. Пока он срывал и разрезал их, то я начал фотографировать моленную снаружи. Кстати, в течение недели она закрыта и открывается только по праздникам и воскресеньям. В момент фотографирования на велосипеде подъехал парень лет восьми и сказал следующее: «Моленную нельзя заснимать — это грех». Я пообещал ему удалить фотографии, и тут же сделал это. Именно поэтому в моей истории все ограничится чисто словесным описанием моленной — изображений у меня нет. Чуть позже спросил у Арины Степановны, правда ли моленную нельзя фотографировать, и она подтвердила слова паренька. Кроме запрета снимать фото и видео, мне следовало также правильно одеться и строго выполнять все, что скажут. Еще в субботу вечером, за день до начала службы, Самон подарил бежевую рубаху с орнаментом и веревочный поясок. Рубахи здесь шьют сами из покупной синтетической материи разнообразных цветов(особенно популярны — красный и синий). Орнамент является характерной деталью всех рубах. На моей он выполнен золотыми нитками. Кроме рубахи, пояска и штанов, никакой одежды для наблюдения за службой от меня не требовали, но всем мужикам-староверам поверх рубахи предписывается одевать черный балахон. За несколько часов до начала обряда спросил Самона, возможно ли сфотографировать староверов за пределами моленной, когда они будут выходить из нее после службы — сама моленная при этом не попадет в кадр. Парень ответил: «Нет, ты лучше вообще с собой ничего не бери, приходи с пустыми руками». Так я и поступил. Одному к моленной сказали не подходить, а только с сопровождающим. Им стал Тарас. Мы почти пришли, как вдруг он остановился у забора и, попросив подождать, ушел куда-то. Странно, но Тарас так и не вернулся к забору. Через пять минут мимо проходила Татьяна Степановна и привела меня к крыльцу моленной. Поднялись по ступеням. Мне велели во время обряда стоять на крыльце, напротив входа и не заходить внутрь. Кроме того, Арина Степановна, обернувшись и увидев меня, специально вышла и сказала: «Только не снимай здесь ничего!» - хотя руки мои были пусты и поблизости не было видно никаких сумок с камерами. И еще добавила: «Держи ступни вместе, сложи руки». Я выполнил это требование. Каждый мужик в моленной был одет в черный балахон и стоял, держа две ступни вместе и сложив две руки на уровне груди. Женщины, одетые в платье до пола и платок до пояса, стояли позади мужчин. Совсем малые ребятишки ходили туда-сюда по моленной и шутили. Дети постарше уже вели себя скромнее, но и им разрешается делать перерывы, и поэтому две девочки в процессе службы вышли на крыльцо, отдохнули на ступенях, поговорили, а затем вернулись обратно. Однако во время воскресной молитвы даже детям позволяется не все. Например, Самон рассказал, что когда он был младше, то «настоятель моленной Никита накричал за то, что пришел в шортах». Все старообрядцы пели, периодически делали поклоны, становились на колени и крестились. Двери оставались открытыми, и поэтому я имел возможность увидеть все. Интерьер моленной не отличается излишней роскошью: в нем нет ничего золотого, напротив множества икон горят свечи. Когда обряд завершился, их потушили. Все начали выходить из моленной. Так много старообрядцев, женщин и бородатых мужиков, я не видел еще в деревне за все время моего пребывания здесь.

21 марта 2016.

Вчера сообщили, что в 5 утра из Тоборочи в Чанэ поедет джип. Проснулся пораньше, подождал до 5.50, но деревня спала, машины стояли, и никто не готовился к поездке. Отправился пешком. Начинало рассветать. То и дело оглядывался и думал: «Тоборочи, вот это да! Самая классная деревня в Южной Америке! Вот бы вернуться сюда еще раз!» Когда преодолел несколько километров, меня догнал джип с Ариной Степановной и ее родственницей. Они везли в кузове растения, туда забрался и я.

Кроме фотоаппарата, я брал в путешествие по Южной Америке видеокамеру. Благодаря этому получилось создать 20-минутный этнографический фильм о деревне русских староверов, который уже посмотрели тысячи зрителей. В нем я в форме видеодневника рассказываю об увиденном и показываю сюжеты из жизни старообрядцев. Как говорил раньше, немногие соглашались сниматься, но кое-что все-таки получилось сделать. Смотреть >>

<< Первая глава статьи о староверах | Продолжение путешествия по Южной Америке >>

<< Тороторо - земля динозавров