Мы прошли несколько километров от Листвянки и остановились - чтобы поесть ягоды черемухи и послушать журчание ручья. Он скрывается под камнями и листьями, и воды почти не видно. Оторваться от упоения его музыкой сложно, но надо двигаться дальше! Тропа поднимается вверх, затем пролегает по гребню, и в итоге спускается к Байкалу. Отсюда начинается длинный пешеходный путь вдоль берега озера, по которому можно добраться до деревень Большие Коты, Большое Голоустное, Бугульдейка, Еланцы, а то и дальше. Хорошо идти по нему в солнечный октябрьский день, срывая желтые листья багульника и вдыхая их лимонный аромат! Вот из травы выскочила куропатка, и понеслась прочь. Казалось бы, эти птицы с их неумением летать совсем беззащитны в дикой природе. Однако вряд ли полностью беспомощный вид выдержал бы тысячелетия естественного отбора и дожил до эпохи человека с камерой. Какие-то свойства и инстинкты позволяют куропаткам существовать среди других, хищных обитателей тайги. Я протер объектив и направил его на поросль березы. Фотоохота началась.
В этот день, субботу 10 октября, на тропе встречалось множество спортсменов-бегунов. Мы насчитали семь, а потом сбились. Они стартовали из Большого Голоустного утром и преодолели дистанцию, которую вполне можно назвать марафонской - более сорока километров. Также иногда появлялись пешеходные путешественники, но в целом людей было мало. В будни же на осенней тропе вдоль Байкала вообще нет никого, в чем мне еще придется убедиться в понедельник.
От Листвянки до Больших Котов примерно двадцать километров. По идее их можно пройти довольно быстро. Однако, когда солнце начало опускаться за лес, мы еще оставались в часе ходьбы от деревни. Смысл куда-то спешить отсутствовал полностью. Ведь главное - это проникнуться атмосферой Байкала, а также пройти по всем его дорожкам с осторожностью. Некоторые проложены над обрывами и утесами. В одном из таких мест моя спутница, испугавшись внезапно возникшего жука, резко отскочила в сторону. Все обошлось, но ценой столь неосторожного движения могла стать жизнь. Я слегка журю ее, но когда, спустя минуту, история с жуком повторяется, то уже отчитываю по полной программе.
С любопытством художника вглядываюсь в краски, подаренные щедрой сибирской осенью. Пока не стемнело, надо найти место для стоянки. Выбор пал не берег с поляной и лесом, заваленным старыми березами. От многих не осталось почти ничего, кроме коры. Это мне и нужно. Поднимаю с земли большие куски бересты, вытряхиваю из них труху и аккуратно складываю возле кострища. Подтаскиваю несколько больших поленьев. Моя спутница тоже трудится - приносит к биваку хворост из богатых байкальских закромов. Наконец, топлива собрано столько, что хватит не только нам на ночь, но и тем, кто когда-нибудь придет сюда после нас. Снимаю с молодой березы тонкую, будто бумага, бересту, и помещаю этот трут в центр будущего костра. С помощью огнива высекаю искру, и после шести-семи попыток трут вспыхивает. Вслед за ним пламя охватывает крупную бересту и дрова. Рядом шумит волнами старик-Байкал. Отправляюсь набрать воды, но это не так просто - она то убегает, то набрасывается, стараясь замочить обувь. Зачерпнув котелком из озера, обнаруживаю гальку и песок на дне моей посудины. Однако со следующей волной все-таки получается добыть прозрачную воду. Роль треноги для котелка в эту ночь мастерски исполнял большой корень дерева, вырванный неизвестной стихией из земли, обкатанный прибоем и высушенный солнцем. На нем имелось нечто вроде крюка, чем и удалось воспользоваться.
На небе высыпали звезды, а на озере - огоньки рыбацких лодок. Все они сверкали издалека - лишь один катер подошел близко к нашему берегу. Моя спутница еще до наступления темноты успела собрать листья рододендрона - теперь мы пили замечательный чай, заваренный на них. После этого приготовили рис с рыбными консервами. Ночью конечно же хотелось как можно дольше вглядываться в небосвод и попытаться понять этот мир. Практически возле каждого из множества светил есть как минимум одна планета. По крайней мере, так говорили ученые NASA на конференции, которую я смотрел совсем недавно. Еще лет пять назад это не было доподлинно известно. Сложно представить, какое огромное количество планет существует в таком случае. Однако органическая жизнь имеет больше шансов появиться только на тех планетах, которые находятся в так называемой зоне обитания - области пространства на определенном расстоянии от звезды, при котором на планете не будет слишком холодно или слишком жарко. Границы зоны обитания на дистанции от звезды также определяются ее температурой. Помимо этого, есть ряд других факторов, способных повлиять на возникновение жизни. Например, гравитация. Ее достаточная величина необходима для того, чтобы удерживать атмосферу, которая содержит кислород, защищает от космической радиации и метеоритов. Пока мы сидим у костра, они то и дело пролетают во мгле, но тут же сгорают у нас на глазах. Если бы не гравитация и плотные слои атмосферы, все вокруг напоминало бы поверхность Луны с ее кратерами. В общем, на другой планете, где появилась или появится жизнь, должны совпасть все условия для этого - как совпали они у нас. Когда начинаешь интересоваться космосом, то появляется совершенно новое восприятие Земли. Ведь это тоже планета, но очень редкая. Где еще во Вселенной есть такой же Байкал?
Воскресным утром, после завтрака и купания в ледяном озере, путешествие продолжилось. Недалеко от деревни Большие Коты моя спутница вдруг закричала: "Смотри-смотри! Лошадь пьет воду!" И действительно - огромный каменный скакун с гривой из травы склонил голову к Байкалу. Я поспешил сделать фотографию, пока исполин не убежал. Возле деревни тропа прервалась, и началась грунтовая дорога(проходит только по деревне, дальше - снова тропа). Мы узнали на пристани, что лодка отправится в Листвянку не ранее 5 часов вечера, а затем присели отдохнуть на скамейке в маленькой часовне. В ней имеется всего одна стена, и на ней - иконы. Табличка над входом гласит, что часовня сооружена на средства преподавателей и студентов иркутских университетов.
Через какое-то время мы отправились в местный магазин, где нас окружили собаки и котята. Пришлось накормить их печеньем и копченым омулем. По дороге на гору и смотровую площадку встречаю местных мужиков и расспрашиваю их о медведях. Они говорят, что эти звери изредка появляются в окрестностях. В Большие Коты можно попасть только по воде или по льду - в зимний период. Это маленький населенный пункт, окруженный горами, тайгой и Байкалом. Здесь отчасти сохранилась деревянная архитектура и дух изолированности, однако в связи с частой посещаемостью этого места путешественниками старое-доброе русское гостеприимство постепенно вытесняется коммерцией. Так, одна бабушка, увидев меня, поинтересовалась "нужно ли жилье?"
После осмотра деревни с высоты мы вскоре вернулись на причал. Проводив свою спутницу на лодку, я отправился дальше в одиночку. Мне предстояло пройти еще 27 км вдоль Байкала до Большого Голоустного. Недалеко от Больших Котов я встретил человека, еще одного путешественника. Желаю ему удачи. Теперь людей я увижу только через сутки. На закате прохожу мимо кордона. Рядом с ним есть поляна с оборудованным кострищем, но дров здесь мало, поэтому продолжаю идти дальше. Долго преодолеваю перевал. Солнце уже прячется за горами и собирается оставить меня без света в самом неподходящем месте. После подъема и спуска тропа минут десять тянется вдоль крутого берега. Сумерки сгущаются. Прямо сейчас уже надо где-то остановиться. Выхожу на стоянку. Здесь сложены дрова. Пока еще хоть что-то видно, хожу по лесу и собираю хворост. И вдруг всё - полная темнота. C единственной тонкой березки пытаюсь добыть бересты для разведения огня. Складываю эти лоскутки в кострище. На расстоянии вытянутой руки уже ничего видно. Пока я высекаю искру, береста разлетается от ветра, создаваемого мной же самим. С молодой березы на ощупь рукой удается снять еще коры с наперсток. Нет желания резать деревце ножом, хотя не хватает трута для розжига. Заменяю бересту какими-то сухими листьями, но они не разгораются. Обычно разведение костра с огнивом занимает у меня минуту. В этот же раз отсутствие трута и почти нулевая видимость сводила на нет все мои усилия. Большим преимуществом являлась сухая погода, державшаяся до этого несколько дней. Все топливо в лесу высушено. Стоит лишь добыть маленький язычок пламени - и хворост с дровами постепенно разгорятся. Однако именно на этапе язычка с пламенем я пока и терпел поражение за поражением. Прошел час, и огниво сильно источилось. Пришлось укорять себя за то, что заранее не запасся хорошим трутом, как делают настоящие лесные путешественники. Выпив так и не разогретой воды из котелка, я пошел спать в палатку. Мне приснился сон. В какую-то деревню пришла медведица с медвежатами. Мы смотрели друг на друга, а потом звери бросились прочь. Сон как рукой сняло. Выскочил из палатки. Вверху в космос впились иголки звезд. Внизу гулко ударялся о галечный берег Байкал. Я должен рассеять эту тьму во что бы то ни стало! Огниво снова в руках! Листья решаю заменить сухой травой, и этот ход приводит мою искру к победе. Аккуратно добавляю в маленькое нерешительное пламя прутики и листики, пока огонь не вырастет до того, чтобы поглощать целые ветки. Тогда можно будет вскипятить чай, и опять сидеть у костра, слушая восхитительные звуки природы.
Я снова пошел спать в палатку, но за час или два до рассвета вернулся к потухающему костру, и раздул его. После завтрака солнце уже чуть-чуть поднялось над белыми вершинами гор противоположного берега. Вскоре удалось добраться до утеса Скрипер. Тропа здесь резко уходит влево и вверх. Во время подъема иногда использую свисток на лямке рюкзака, чтобы испугать крупных зверей, которые, как кажется, могут обитать где-то в глухих зарослях, окружающих меня. Однако только какие-то птицы иногда срываются с деревьев и с писком улетают подальше от источника резких звуков. Подъем, наконец, закончился. Тропу на спуске поначалу видно, но потом она теряется в листве. На противоположном безлесом склоне горы пасутся лошади. Их я по-началу принял за медведей. Перехожу ручей и дальше двигаюсь по берегу со степным ландшафтом. Здесь у обрыва находится могила трагически погибшего человека. Такие уже встречались и в других местах вдоль тропы. Судя по надписям, большинство людей умерло в 1950-1960-е годы. Наверняка в те времена маршрут был более диким и опасным. Спустя какое-то время тропа упирается в пристань и кордон на мысе Большой Кадильный. Поблизости пасутся коровы, но людей не видно. Дверь в одном из домов распахнута. Возле нее - бидоны. Видимо, для молока. Кордон поразил меня наличием современной техники - ветровой электростанции и солнечных батарей на крыше. В России такое редко увидишь. В статье про путешествие по Монголии я рассказывал об использовании солнечных панелей жителями юрт. В этой стране много ясных дней в году. То же самое можно сказать и про Байкал в России. Солнечная погода здесь преобладает, и поэтому использовать энергию звезды весьма выгодно.
Грунтовая дорога от кордона продолжается до поворота к пещерам, а затем снова превращается в тропу. Впрочем, по ней здесь лучше не идти, а спуститься к берегу, но я об этом не знал. На табличке, прибитой к дереву, кто-то выцарапал: "обвал через 300 м". Я не принял это предупреждение всерьез. Вскоре и правда встретился обвал, но чуть в стороне от тропы, и поэтому я посчитал безопасным продолжать движение вперед. Однако на расстоянии уже большем, чем триста метров, находился действительно неприятный обвал. Сам не заметил, как очутился на нем. Вначале внимание отвлекли несколько нерп. Они грелись на камне внизу, и играли, скатываясь в воду. Мой объектив слишком слаб для фотографирования малых объектов издалека, но я все равно намеревался сделать хоть что-то. В итоге, меняя одну точку съемки на другую, находившуюся все дальше и дальше, я вдруг осознал, что пора забыть про зверушек, и сфокусироваться на тропе, так как идти становилось все сложнее. Впрочем, в тот момент, когда камера убиралась в чехол, еще можно было повернуть назад и выбрать обходной путь по берегу. Поленившись и пожалев время, я, как дурак, продолжал идти. Через минуту уже не шел, а полз. Еще пять минут, и стало понятно: обратного пути нет. Тропа исчезла, и я карабкался вдоль осыпающегося склона. Особенно сильно мешал рюкзак - он то упирался в затылок, не давая поднять голову, то тянул вниз. Земля больше не удерживала, а медленно скатывалась вместе со мной. В подобные моменты начинаешь читать молитву, даже если никогда не знал ни одной и не считал себя религиозным человеком. Изо всех сил я впился в сыпучую поверхность, а в словах обратился к высшим силам. Внизу, через несколько метров склона находилась небольшая скала, а затем - снова склон, еще более крутой. Скатывание, маленькое падение и дальнейшее скатывание могло доставить крупные неприятности, а то и хуже. Сердце колотилось. В озере нерпы по-прежнему веселились - их не испугали валуны, свалившиеся на берег в результате моего движения по горе. Спасением стали два или три камня, твердо вросшие в склон. Упираясь в них ногами и руками, удалось достигнуть куста и схватиться за него. Отсюда всего полтора метра до тропы, которая продолжается после обвала как ни в чем не бывало.
Прошел еще один час, и появилась лесная автомобильная дорога, а вскоре и первые люди. Они угощают меня чаем с конфетами. Через три километра достигаю села Большого Голоустного, прохожу его насквозь и оказываюсь на трассе в сторону Иркутска. В магазине покупаю хлеб и минеральную воду. Ко мне привязывается веселый пес. Кормлю его булкой, и он выходит со мной из деревни.
"Что, Дружок, тоже автостопом поедешь?" - спрашиваю его.
Пока я ждал машину, Дружок поймал в лесу какую-то птичку и съел ее, разбрасывая перья вокруг. Когда меня согласился подвезти водитель УАЗа, было даже как-то жалко уезжать от этой собаки. По пути автомобиль сломался - сорвалась резьба у шпилек на колесе. Водитель и его напарник достали из багажника ящик с деталями, и отыскали другие шпильки. Как они пояснили, этот автомобиль "простоял без дела четыре года, и завели его только сегодня". На нем мужики собирались доехать до Малого Голоустного, но сразу же после отъезда начались проблемы.
"Ты лови другую машину, нас не жди! Мы ведь уже и так почти дома" - посоветовал напарник шофера.
Следующая попутка появилась минут через двадцать. В ней меня подвозил охотник. Он угостил кофе с пирожками и показал добытую в лесу дичь - рябчика и куропатку. Добрый охотник даже хотел мне дать тысячу рублей "на еду", но я отказался! Медведей в окрестных лесах, по его словам, очень много. Один раз ему удалось подстрелить косолапого, который уже охотился на самого охотника.
"Хорошо, я вовремя заметил, что медведь начал меня скрадывать!"
А одного медведя мужик застрелил прямо на горе напротив Малого Голоустного, возле которой мне сегодня предстояло ждать машину в темноте. Конечно, сразу же напрашивалась мысль: "А не осталось ли еще одного медведя на этой же горе? Ведь свято место пусто не бывает!"
Охотник сказал, что позже поедет в Иркутск и заберет меня с собой, однако я уехал еще раньше на попутном "КАМАЗе".
Видео об этом походе:
Комментариев нет:
Отправить комментарий